Слияния и покупки 2025 года

Lactalis — покупка потребительского бизнеса Fonterra / Mainland Group (NZ$4.22 млрд / ~US$2.24 млрд)

Fonterra согласовала продажу своего потребительского бизнеса (бренды Anchor, Mainland и др.) компании Lactalis; сделка окончательно утверждается акционерами и регуляторами, финал ожидается в первой половине 2026.

Fonterra искала способ освободить капитал для выплат фермерам и фокусировки на ингредиентной части бизнеса (high-value ingredients). Продажа потребительских активов — способ быстрого притока средств. В то же время Lactalis стремится усилить присутствие в южном полушарии и на азиатских рынках, купив локальную дистрибуцию и известные бренды.

Последствия это сделки – вертикальная концентрация: Lactalis получает контроль над дистрибуцией и брендами, что дает рычаги на закупку сырья и ценовую политику в регионе. Для фермеров это может означать новые контракты, но и усиление переговорной силы переработчика.

После завершения сделки возможен пересмотр контрактов на снабжение молоком и логистику; конкуренты попытаются купить нишевые бренды/логистику, чтобы конкурировать. Регуляторы (включая австралийские органы) уже внимательно смотрят на последствия для локальной конкуренции.

FrieslandCampina — слияние / соглашение с Milcobel (Бельгия/Нидерланды)

Члены FrieslandCampina и Milcobel одобрили объединение; слияние оформляется к 1 января 2026 после одобрения регуляторов.

Кооперативы сталкиваются с ростом издержек (энергия, логистика) и конкуренцией за ингредиенты. Слияние дает экономию от масштаба и сильнее позиционирует на рынке сыров/ингредиентов.

Ключевые последствия сделки – централизация R&D и логистики; возможная реструктуризация заводской сети (закрытия менее эффективных линий, фокус на ключевых центрах производства). Для фермеров — стабильность закупок в обмен на более жесткие контрактные условия.
Поскольку ЕС параллельно сталкивается с торговыми шоками (см. Китайские пошлины), кооперативам выгодно консолидировать мощности — ожидается еще несколько объединений в Европе в 2026.

Прочие крупные M&A и консолидации 

Помимо самых громких сделок года, 2025 стал периодом системной, «тихой» консолидации, которая охватила почти весь глобальный молочный рынок — от Европы и Северной Америки до Китая и Ближнего Востока. Если вынести за скобки единичные мега-сделки, отраслевые отчеты Global Dairy Top 20 фиксируют не менее двух десятков значимых трансформаций, включая поглощения, слияния кооперативов, продажи активов и перераспределение производственных цепочек.

Кто именно усиливался — и за счет чего

В 2025 году сразу несколько глобальных игроков последовательно укрепляли позиции:

• Lactalis продолжила стратегию агрессивного расширения через покупку брендов и переработки в разных регионах, усиливая контроль над потребительским сегментом и логистикой.

• Nestlé продолжала избавляться от низкомаржинальных молочных активов, одновременно усиливая ингредиентное и функциональное направление (nutrition, medical, белковые продукты).

• Dairy Farmers of America концентрировалась на вертикальной интеграции внутри США — контроль переработки, контрактные поставки, оптимизация заводской сети.

• Danone усиливала фокус на специализированных сегментах (детское питание, функциональные молочные продукты), сокращая классическое «commodity-молоко».

• Yili продолжала экспансию за пределы Китая — через инвестиции, доли и технологические партнерства, снижая зависимость от внутреннего рынка.

• Arla Foods и FrieslandCampina двигались по пути укрупнения кооперативной модели, объединяя мощности, R&D и закупки.
  

Общая черта всех этих стратегий — не рост ради роста, а перестройка бизнеса под новую экономику молока.

В чем была логика этих сделок

1. Диверсификация портфеля — уход от «чистого молока»

Практически все крупные сделки 2025 года были направлены на снижение зависимости от сырого молока и базовых продуктов. Компании системно усиливали:

• ингредиенты (сывороточный белок, концентраты, изоляты),

• продукты с функциональной ценностью (nutrition, protein+, lactose-free),

• премиальные и брендированные категории.
  

Причина проста: commodity-молоко больше не обеспечивает устойчивой маржи. Даже при стабильных объемах переработки компании не могут полагаться на ценовую конъюнктуру — поэтому покупают активы, где добавленная стоимость выше и менее подвержена колебаниям.

2. Вертикальная интеграция как защита от волатильности

Вторая ключевая цель M&A — контроль цепочки от фермы до полки.
2025 год наглядно показал: торговые барьеры, логистические сбои и тарифы могут за считанные месяцы разрушить привычные экспортные маршруты.

Покупая переработку, логистику, бренды и контракты с фермерами, компании:

• снижают зависимость от спотового рынка сырья;

• фиксируют объемы и цены;

• быстрее перераспределяют потоки между рынками.
  

Это особенно заметно у кооперативов и крупных переработчиков в США и Европе, где долгосрочные контракты стали нормой, а не исключением.

3. Автоматизация и упаковка как объект инвестиций

В ряде сделок и расширений 2025 года ключевым активом были не бренды, а технологии:

• высокоавтоматизированные заводы,

• энергоэффективные линии,

• новые форматы упаковки (shelf-life, UHT, single-serve).
  

Компании покупали мощности, которые позволяют:

• снижать издержки на единицу продукции;

• гибко переключаться между категориями;

• соответствовать ESG- и регуляторным требованиям.

Открытия и расширения заводов — где инвестировали в 2025

Walmart — новый молочный завод в Valdosta, Georgia (США), $350 млн, >400 рабочих мест

Walmart открыл второй собственный молочный завод в США (Valdosta), инвестировал $350 млн, завод будет заниматься переработкой молока для частных марок (Great Value, Member’s Mark).

Ритейлеры ускоряют вертикальную интеграцию, чтобы контролировать снабжение и цены частных марок на фоне волатильности сырья и торговых рисков. Walmart стремится гарантировать доступность демократичного по цене молока.

Для местных фермеров это означает стабильный спрос и договоры, но также возможное сжатие цен конкурентами; для ритейлеров — повышение контроля над себестоимостью.

Walmart планирует еще заводы (упоминания о третьем — Texas, 2026); другие крупные ритейлеры/ритейл-производители могут последовать примеру.

Saputo — новые распределительные/холодильные мощности в Висконсине (Caledonia), инвестиции и расширение

Saputo открыл в 2025/2026 крупный cold-storage/distribution facility в Caledonia (311k sq ft), создание ~160 рабочих мест; одновременно компания закрывает ряд малых и устаревших заводов в США (консолидация).

Это связано с перераспределением — перенос производства в более эффективные центры/хабовые распределительные пункты; ответ на потребность централизации логистики при снижении количества мелких переработчиков.

Рабочие места появляются в новых хабах, но исчезают в закрываемых заводских городах. Это типичная «реорганизация сети» для снижения издержек и повышения скорости доставки.
Сеть Saputo будет все больше хабовой — уменьшение количества мелких заводов при росте мощностей в ключевых регионах.

Новые производственные и технологические объекты (ингредиенты, кормовые добавки)

В 2025 году запомнилось открытием/планированием специализированных производств — например, Adisseo MetaSmart® facility и инвестиции в производства кормовых добавок/метионина (повышение продуктивности коров).

Рост интереса к повышению продуктивности (минимизация затрат на корма/увеличение выхода белка) стимулирует инвестиции в премиксы и специализированные ингредиенты.
Большая отдача на ферме (повышение компонентов молока) может частично компенсировать падение цен, но требует капитальных вложений и доступности кредитов.

Закрытия, переносы и свертывание мощностей — ключевые примеры в 2025

Leprino Foods — закрытие старых заводов и перенос мощностей в США

Leprino (крупнейший мировой производитель моцареллы) зафиксировал в 2025–2026 план закрытия старого завода в Калифорнии (Lemoore/Tracy) после запуска нового высокомощного завода в Lubbock, Texas; это затронет сотни сотрудников.

Старые площадки требуют капвложений; экономически выгоднее централизовать производство в новых автоматизированных заводах с более низкой себестоимостью и лучшей логистикой.

Это привело к росту безработицы в локальных сообществах и одновременно увеличение производительности и снижение себестоимости для компании. Это типовая оптимизация цепочки: инвестиция в новые мощности ведет к закрытию устаревших.

Производство сыра в США будет централизоваться в регионах с более лояльной налоговой/энергетической политикой и доступом к сырью; дальнейшие закрытия — вероятны у устаревших мощностей.

Saputo — закрытия ряда заводов в США; продажа King Island Dairy (Австралия)

Saputo объявлял в 2024–2025 о закрытии и консолидации шести американских площадок с переносом производства в более крупные центры; в Австралии King Island Dairy шел на продажу/смену владельца после периода неустойчивости — часть локальных брендов претерпела реструктуризацию.

Причиной стала необходимость оптимизировать сеть производства под современные объемы и повысить эффективность (снижение расходов на единицу продукции). Неприбыльные малые заводы — первые кандидаты на закрытие.

Сейчас местные сообщества страдают потерей рабочих мест; национальные власти иногда вмешиваются (поиск покупателей, субсидирование переобучения). Для отрасли — усиление централизации и повышение зависимости от крупных хабов.

Arla — закрытие Settle (UK) / инвестиции в Lockerbie (Scotland)

Факт: Arla предложила инвестировать €107.7 млн в создание UHT-центра в Lockerbie, что сопутствует планам по возможному закрытию завода Settle (North Yorkshire) — рабочие протестовали и вели переговоры об альтернативах.

К такому решению привела централизация UHT-производства в одном модернизированном хабе позволяет сократить издержки и повысить конкурентоспособность продукта на внешних рынках.
Это привело к локальной утрате рабочих мест, но повышению эффективности производства; политическому давлению на Arla со стороны профсоюзов и местных властей.

Примеры Arla — типичны для Европы: взвешенные инвестиции в технологичные центры при одновременных сокращениях в менее продуктивных местах. Это продолжится при давлении на маржу.

Географический срез: где открывают, где закрывают, почему

США: рост инвестиций в большие интегрированные хабы (Walmart Valdosta, Saputo Caledonia), но одновременные закрытия устаревших заводов (Saputo, Leprino/перенос). Причины: экономия масштаба, доступ к рынку и трудовым ресурсам, логистика.

Европа: кооперативные слияния (FrieslandCampina–Milcobel), инвестиции в центры компетенций (UHT), закрытия локальных заводов (Arla Settle) — причины: рост издержек, необходимость R&D/стандартизации, эффекты от торговых шоков.

Океания/Азия: крупные сделки (Fonterra), перекройка экспорта; локальные продажи/покупки заводов; целью — сохранение рынка и инвестиции в ингредиенты.

Протекционизм и торговые барьеры — факты, причины, последствия, связь с «тарифной войной Трампа»

Китай — пошлины до 42.7% на ряд EU-молочных продуктов (декабрь 2025)

22–23 декабря 2025 Китай ввел временные анти-субсидиарные пошлины на некоторые молочные продукты из ЕС — диапазон 21.9%–42.7% (в среднем ~30%), заявив о вреде для местных производителей.

Почему это произошло:

• Политическая отповедь: это часть более широкой эскалации между ЕС и Китаем после разбирательств по EV-субсидиям и введенных ЕС тарифов на китайские электромобили — ответные анти-субсидиарные расследования и пошлины стали инструментом дипломатического давления.

• Экономические мотивы Китая: стремление защитить внутреннюю переработку и сырьевой сектор от «перетока» дешевого импорта, особенно в сегменте сыров и свежих молочных продуктов.

К чему это приведет:

• Для ЕС-экспортеров: резкое ухудшение конкурентоспособности на ключевом рынке — производители сыров и свежих продуктов потеряют маржу и объем продаж в КНР; может последовать перераспределение поставок в другие регионы (Ближний Восток, Африка, Латинская Америка).

• Для мирового рынка: краткосрочные перебои в торговых потоках, рост запасов в Европе (повышенное внутреннее предложение), давление на цены сырья — это, в свою очередь, усилит волну укрупнения и оптимизации сбыта.
  

В ближайшие 6–12 месяцев ожидается существенная переориентация экспортных маршрутов. Некоторые компании могут воспользоваться «смягчением тарифов» в финальной версии расследования (как было ранее в других делах), но в целом ставку придется делать на диверсификацию рынков и ценовые коррекции.

«Тарифная война Трампа» — прошлый прецедент и его повторяющиеся эффекты. Dairy Margin Coverage (DMC) и изменения FMMO

В 2018–2019 годах администрация Дональда Трампа ввела широкие тарифы и столкнулась с ответными мерами (включая китайские тарифы на сельхозпродукцию), что привело к масштабным потерям в агроэкспорте США — урок, который отраслевые игроки используют как кейс-стади. Аналитики указывают на риск «Tariff War 2.0» и сценарии, где новые тарифные ограничения значительно бьют по экспорту молочных продуктов. Политика США и торговые конфликты прошлого показали: торговые ограничения быстро меняют каналы сбыта и приводят к долговременным потерям доли рынка. Компании и страны помнят эти прецеденты и учитывают их в управлении рисками.

В январе 2025 USDA открыл стандартный период записи в DMC (Jan 29–Mar 31), а позже вступило в силу несколько поправок к федеральным маркетинговым ордерам (FMMO) — изменения по Class I и ценовым формулам, реализуемые в 2025 (Final Rule с 1 июня 2025 и отдельные правки с 1 декабря 2025).

Это произошло из-за необходимости устранять структурные искажения в распределении цен между классами молока и повышать прозрачность прайс-сигналов для переработчиков и фермеров. Накопленные уроки 2018–2024 показали, что формулы требуют корректировки под современные товарные потоки.

Для фермеров DMC остается инструментом смягчения краткосрочного риска. Однако DMC не компенсирует системные недостатки (например, долговременное снижение цен при высоких издержках).

Для переработчиков – это изменение FMMO меняет распределение выплат и может привести к перераспределению переработки в регионах с более выгодной ценовой географией.

Производство и цены: почему 2025 год стал годом «плоской экономики» для молока

В 2025 году молочная отрасль вошла в фазу, которую аналитики все чаще описывают как ценовое сжатие без компенсации по издержкам. Формально отдельные статьи себестоимости начали снижаться, но в реальности экономика производства осталась уязвимой — особенно на уровне фермы.

По данным University of Illinois / FarmDoc, опубликованным в декабре 2025 года, затраты на корма в расчете на 100 фунтов молока действительно снизились по сравнению с 2024 годом. Основная причина — удешевление белковых компонентов кормов и стабилизация зернового рынка после резких скачков предыдущих лет. Однако этот позитивный фактор оказался недостаточным, чтобы восстановить прибыльность производства.

Почему снижение кормовых затрат не спасло фермеров

FarmDoc подчеркивает ключевой парадокс 2025 года:
при более низких кормовых расходах совокупные экономические затраты на производство молока во многих регионах все равно превышали рыночную цену молока.

По базовому сценарию FarmDoc:

• средняя цена молока не покрывала полную экономическую себестоимость;

• дефицит маржи оценивался в $3–4 на каждые 100 фунтов молока при «средних» рыночных условиях.
  

Иными словами, фермеры продавали молоко ниже уровня устойчивой рентабельности — не катастрофически, но системно. Это не кризис обвала, а затяжное давление, при котором хозяйства продолжают работать, но теряют инвестиционную способность.

Что происходило на уровне переработчиков и корпораций

На этом фоне отчеты Global Dairy Top 20 и отраслевые обзоры показывают внешне противоположную картину:
крупнейшие молочные компании в 2025 году увеличили выручку.

Рост был обеспечен не ростом цен на молоко как таковое, а за счет:

• слияний и поглощений (M&A),

• расширения портфеля продуктов с высокой добавленной стоимостью (сыры, ингредиенты, белки),

• географической диверсификации продаж.
  

Однако и здесь есть важная оговорка: рост выручки не означал роста рентабельности. Давление издержек, логистики и торговых ограничений привело к тому, что даже крупные игроки фиксировали сжатие операционной маржи. Фактически 2025 год стал годом оборота, а не прибыли.

Механика давления: что именно сломало ценовой баланс

Экономика молока в 2025 году оказалась зажата сразу несколькими факторами, действовавшими одновременно.

Первое — структурный избыток предложения в отдельных регионах, прежде всего в Европе. После пандемийных ограничений и стабилизации цепочек поставок производство восстановилось быстрее, чем экспортные каналы. В результате на внутреннем рынке ЕС образовалось избыточное предложение сырья и базовых продуктов переработки.

Второе — неоднородность снижения кормовых затрат. Да, в среднем feed cost снизился, но:

• эффект был неравномерным по регионам;

• фермы с более низкой продуктивностью или высокой долговой нагрузкой не смогли конвертировать снижение цен на корма в реальное улучшение экономики.
  

Третье — рост «невидимых» издержек. Логистика, энергия, охлаждение, переработка, упаковка — эти статьи не снизились синхронно с кормами. Для переработчиков они стали основным источником давления, особенно в условиях роста стоимости финансирования.

Четвертое — торговые барьеры. Ограничения и пошлины (включая китайские меры против молочной продукции ЕС) нарушили экспортные потоки. Продукты, ориентированные на внешние рынки, остались внутри регионов, усилив ценовое давление на внутреннем рынке и снизив спрос на сырье.

Последствия: как меняется структура отрасли

Экономический результат этой комбинации оказался предсказуемым, но масштабным.

Для фермеров:

• маржа остается сжатой, даже при стабильных объемах производства;

• ускоряется переход на долгосрочные контракты с переработчиками;

• мелкие и средние хозяйства либо укрупняются, либо покидают рынок.
  

Для переработчиков:

• растет доля компаний с вертикальной интеграцией — от сырья до полки;

• усиливается консолидация мощностей;

• инвестиции смещаются в продукты с высокой добавленной стоимостью, а не в базовое молоко.
  

Фактически 2025 год стал точкой ускорения структурных изменений, которые назревали несколько лет: рынок «очищается» не через резкое падение, а через постепенное вымывание слабых звеньев.

Прогноз на 2026 год: сценарий «затяжного давления»

Если торговое напряжение и тарифные ограничения сохранятся дольше 6–9 месяцев, аналитики ожидают следующую цепочку эффектов:

• снижение цен на экспортно ориентированные продукты в ЕС;

• рост внутренних запасов молока и полуфабрикатов;

• дополнительное давление на переработчиков;

• появление так называемой «кривой закрытия» — постепенного вывода из эксплуатации наименее эффективных заводов.
  

Это не сценарий резкого кризиса, но сценарий управляемого сокращения, при котором отрасль становится более концентрированной, более капиталоемкой и менее доступной для мелких игроков.