Очистка воды от загрязнений - интересная задача, которая касается всех нас — Рустам Киальбеков, ANR Engineering GmbH
Рустам, расскажите для начала немного о компании. Чем вы занимаетесь?
— Начиналось все с компании ANR Systech GmbH. Мы достаточно долгое время полностью все услуги предлагали от компании ANR Systech. И вот буквально года три назад перевели все, что касается оборудования по очистке воды, на ANR Engineering, а все, что касается именно производства оборудования, осталась на компании ANR Systech. Разделили ответственность друг с другом. ANR Engineering разрабатывает технологию, комплектует оборудование, осуществляет поставку и решает поставленную клиентом задачу под ключ. Когда потенциальный клиент приходит к нам со своей проблемой, связанной с очисткой сточных вод, мы проводим мониторинг, если возможно, выезжаем на место, если невозможно, запрашиваем по максимуму техническую документацию.
А в каких случаях бывает невозможно?
— Если клиенту нужно просто узнать цену, чтобы подумать, нужно ему такое оборудование или нет, насколько оно целесообразно на данный момент и так далее, тогда мы ограничиваемся лишь получением технической информации для просчета очистных сооружений. Но мы по максимуму пытаемся выезжать на место со своей передвижной лабораторией, потому что те параметры сточной воды, которые нам дают, еще ни разу не соответствовали действительности.
Чтобы узнать точные параметры, мы выезжаем со своей лабораторией, проводим определенные тесты, выясняем степень загрязнения, то есть ХПК, БПК, азот, фосфор и основные загрязнители. Уже на основании этого мы даем рекомендации и подбираем реагенты, которые будут работать с данной водой. То есть мы рекомендуем определенную технологию с двумя-тремя стадиями очистки, чтобы на выходе получился нужный клиенту результат.
Чтобы правильно просчитать технологию очистки, вам нужны не только выходные параметры, так называемые ПДК (предельно допустимые концентрации), которые нужно выполнить, но и, соответственно, нужны входные параметры. ПДК могут быть разными в зависимости от того, куда вы будете сливать стоки. Если это городские очистные сооружения, то к каждому предприятию — дифференцированный подход. А если это какой-то вводный объект, то это просто прописано в законодательстве.
Вы сейчас говорите о немецком законодательстве?
— В любой стране есть законодательство, которое предписывает предельно допустимые концентрации при сливе очищенных стоков в водный объект. Тот же самый БПК и ХПК, они значительно отличаются в Европе от тех, которые приняты в странах бывшего СССР.
Расскажите детально, что такое БПК и ХПК, что, на самом деле, эти параметры показывают?
— Есть несколько параметров для определения степени чистоты или степени очистки воды. БПК и ХПК — один из основных параметров, это биологическое потребление кислорода и химическое потребление кислорода. Оба параметра определяются лабораторно. БПК — это количество кислорода, израсходованное на аэробное биохимическое окисление под действием микроорганизмов, а ХПК — количество растворенного кислорода, которое должно присутствовать в воде для окисления органических и неорганических веществ.
Вы работаете в разных странах, скажите, где жестче экологическое законодательство по допустимым концентрациям?
— В бывшем Союзе жестче, чем в Европе. Я могу только с Европой сравнивать. Есть такая поговорка, что строгость законов компенсируется необязательностью их исполнения. В Европе нормы более мягкие, но они исполняются. Если нормы жестче, но не исполняются, то смысла от них никакого нет.
Если взять все страны бывшего Советского Союза, как различается законодательство от страны к стране?
— Насколько я знаю, в целом больших различий нет, но в России, к примеру, сложнее, строже, чем в той же Беларуси. В Казахстане, я полагаю, все нормы исходят из норм Советского Союза, и, тем самым, они от российских или белорусских существенно не отличаются.
Вы фактически создали компанию в Германии, которая работала только на Россию и Беларусь?
— Да, так получилось. До определенного момента мы работали только в бывших странах СНГ. Можно даже ограничиться двумя странами – Россия и Беларусь. ANR изначально позиционировала себя как инжиниринговая компания по решению проблем предприятий, по поставке комплексного оборудования, по решению каких-то отдельных проблем в разных профилях. Для примера, мы в свое время поставляли оборудование для производства трансформаторов в Тольятти, в Запорожье, в Казахстан. Занимались поставкой оборудования эпитаксиального наращивания и очистки сложных газов для электронной промышленности. Но один запрос был сформирован достаточно давно – запрос на очистку промышленных сточных вод. Мы сначала работали с поставщиками оборудования, закупали оборудование сторонних производителей. С такими поставщиками работать достаточно сложно, потому что вы являетесь тем связующим звеном – инжиниринговой компанией, которая все равно будет ответственна за всю поставку и реализацию проекта перед клиентом. Мы от своих гарантий никогда не отказывались. Рано или поздно пришли к тому, что, ключевые компоненты в таких проектах лучше делать самим.
Вы производите компоненты в Германии?
— Да. Если уж мы и так несем ответственность перед клиентом, то решили взять все в свои руки. Производителей мы перепробовали очень много, тех же самых флотационных машин. Многие производители, если уходят в массовое производство, начинают смотреть, где и на чем можно сэкономить. Заказываешь вроде ту же самую машину, а датчики и компоненты на машине и весь обвес уже подешевле. Через год заказываешь опять ту же самую машину — компоненты еще дешевле. Уже что-то рационализировали, уже чего-то нет в комплекте. И мы пришли к тому, что приходится заниматься производством самим.
Когда вы приняли решение расширять регионы присутствия? Я так понимаю, что помимо России и Беларуси вы сейчас начинаете работать и в других странах? И в каких хотите работать?
— Да, хотим работать во всем мире. На данный момент, например, у нас несколько проектов в Европейском союзе в стадии реализации. Но вопрос работы в разных регионах — в целесообразности. Как показывает опыт, есть определенные рынки, в которых мы не конкурентоспособны с тем качеством, которое мы предлагаем. Теоретически можно упасть по цене, упростив все до безобразия, но это противоречит нашей философии. Рынки Северной Африки, например, достаточно бедные рынки, где изначально смотрят только на стоимость. Неважно, насколько техника лучше, насколько техника целесообразнее и так далее, там просто критерий низкой цены и только. Если приходят, например, производители из Турции, Китая или Индии, мы просто даже не можем с ними конкурировать по цене рабочего часа. Даже если наши сотрудники будут работать эффективнее в два раза, стоимость рабочего часа в Турции, Китае и Индии на порядок меньше.
По вашему опыту, рынки в бывших странах СНГ не являются таким низкосегментными? Особенно сейчас, допустим, если мы берем Россию. Санкции на вас не сказались?
— Санкции сказались, конечно. Мы поддерживаем связь с потенциальными заказчиками насколько это возможно, чтобы, когда вся ситуация на рынке нормализуется, а когда-то это должно нормализоваться, то мы сможем далее предлагать наши услуги. Что касается очистных сооружений, все очень сложно, поэтому мы ищем альтернативы и пытаемся выйти на другие рынки. Мы уже участвовали и в этом году будем участвовать во второй раз на выставке в Gulfood, в Дубае. Это очень большая выставка, много посетителей было на стенде, я даже не ожидал. У нас за неполных три дня выставки побывало более 70 потенциальных заказчиков.
Вы с Украиной работали, были у вас там клиенты?
— У нас были запросы из Украины, и мы предлагали свое оборудование. Но потом как-то это все заглохло, когда военные действия начались. Хотя в этом году был запрос на коммунальные очистные сооружения. Я думаю, что, если не в этом году, так в следующем все разродится. Рынок украинский — сложный, я, наверное, не буду громких заявлений делать, есть своя специфика.
Скажите, пожалуйста, Центральная Азия, Казахстан — это тоже рынок с таким низким ценовым порогом входа, когда произведенное в Германии оборудование будет очень дорого стоить? Мало того, в Казахстане, насколько я понимаю, очень жесткая конкуренция со стороны поставщиков из России, Турции, Индии и Китая.
— Да, Китая очень много. Но понимаете, в любой стране есть несколько сегментов рынка, и в любой стране присутствуют клиенты, которые смотрят только на низкую цену. Есть клиенты, которые смотрят на соотношение цена-качество, а есть просто премиальные клиенты, которым, как говорится «удовлетвори все мои хотелки».
Когда я говорил про африканский рынок, там, наверное, 90% клиентов, которые именно в низком ценовом сегменте. Можно найти премиальных, но соотношение потраченного времени и того выхлопа, который возможен, будет очень низкое. А Казахстан, я думаю, где-то половина на половину. Ну и помимо всего, рынки бывшего СССР имеют слабость, по моему мнению, к немецкому качеству.
Сколько молочный завод потребляет и выбрасывает воды?
— В теории 5-7 литров воды на литр молока, а на практике бывает и больше. Такой высокий расход присутствует не только в молочке, он присущ многим пищевым производствам. В основном, это вода от мойки оборудования. В принципе, это среднестатистические данные, их можно в любой книге найти. Опять же, они различаются в зависимости от того, что производится, какой тип сыров и так далее. К примеру, в Европе сыворотку нельзя сливать в канализацию, ее требуется переработать. А в бывшем Советском Союзе все равно сливают. Сыворотка очень сильно загрязняет сток, даже если вы сливаете десятую часть от общего стока этой сыворотки. Она усложняет процесс очистки, реагенты перестают нормально работать. Для меня это не совсем понятно, сыворотка — это реальные деньги. И, когда вы ее сливаете в канализацию, то еще тратите дополнительные деньги, чтобы это почистить. Предприятие обманывает себя дважды. Я понимаю, что оборудование по переработке сыворотки стоит денег. Но товар, который из нее производится, тоже востребован.
То есть возникает проблематика на уровне стратегически водной безопасности страны?
— Когда мы были в Дубае на выставке, я заметил одну закономерность. Если приходили местные переработчики пищевой продукции, у которых очень мало чистой воды, их интересовал единственный вопрос - как превратить сток в техническую воду. При этом зациклить воду — это не дешево. Вы можете ее почистить до определенного момента, чтобы слить в водный объект, а все остальное за вас сделает природа. Либо вы то, что делает природа, должны сделать сами на дорогостоящем и очень энергозатратном оборудовании.
Для Казахстана, я думаю, достаточно было бы чистить сточные воды до водного объекта. Если рассматривать юг Казахстана, то, насколько я знаю, там вообще очень плохая ситуация с водой. Если я не ошибаюсь, со стороны Узбекистана в реках вода все меньше и меньше доходит до Казахстана, и когда-то наступит момент, что она просто не дойдет туда.
Получается, вы занимаетесь святым делом. Нехватка водных ресурсов и нехватка водных ресурсов еще из-за загрязнений — это огромная проблема.
— Задача очистки воды от загрязнений — это очень интересная задача, которая касается всех нас и нашего будущего, наших детей и внуков. Данная проблематика в свете значительного увеличения населения планеты, глобального изменения климата и дальнейшей индустриализации становится с каждым днем все острее.
I Международная конференция AqAltyn - Молочная Индустрия Казахстана состоится 28 ноября 2023 года в г. Туркестан, Казахстан.
Регистрацию на мероприятие можно пройти до 20 ноября 2023 года ПО ССЫЛКЕ.
Генеральный партнер: Clever Machines
Технологический партнер: Kieselmann
Altyn Sponsor: Borte Engineering
Altyn Sponsor: ANR Engineering
