Цену молока определяет не себестоимость, а спрос и предложение. Интервью со Степаном Теном, управляющим ТОО «Бек +»
Статистические данные указывают на удорожание питьевого молока и снижение объемов его производства. Расскажите, что происходит в секторе производства сырого молока? Насколько сильно за год изменилась его себестоимость, какие факторы способствовали этому?
— Во-первых, животноводство устроено иначе, нежели растениеводство. В растениеводстве цикл: посеял — собрал — реализовал. В этом плане я немного завидую растениеводам.
В животноводстве же цикл непрерывный. Нужно посеять корма, провести уборку, заложить их в силосные ямы и только в следующем году при использовании этих кормов получить молоко, а значит, доход. Та себестоимость, которую мы видим в этом году, — отложенный эффект прошлого года, когда ковидный период вызвал проблемы с поставками.
Результаты февральских событий мы увидим только через год. Те корма, которыми мы будем кормить наших коров, мы соберем только осенью. Эти корма будут иметь другую себестоимость, и она наложится на цену в следующем периоде.
Год назад ситуация с поставками была тяжелая: некоторые препараты, фунгициды, инсектициды, пестициды, гербициды не поставлялись, другие резко поднимались в цене. Что касается текущего года – ситуация еще более тревожная. Минеральные удобрения в цене поднялись в 2,5 раза. Цена на гербициды, сравнивая с прошлым годом, поднялась в 2,5-3 раза.
Что касается уменьшения производство молока, нужно разделить некоторые вещи. 75–80% молока Казахстана производится в личных подсобных хозяйствах, а не на промышленных фермах, на которых есть учет, требования к качеству производимого молока, строгие стандарты и контроль. Если разделить производство молока на две большие части, на ЛПХ и фермы, картина следующая: в ЛПХ производство молока снижается, на фермах, наоборот, оно увеличивается. Так как ЛПХ больше, чем ферм, мы видим небольшое снижение, от 2% до 8%.
Статистика считает количество производимого молока не по объему производства, а по количеству коров в ЛПХ, поэтому и создается впечатление, что количество производимого молока уменьшается, — по факту оно практически не изменилось.
Чего нам ожидать в следующем году?
— Себестоимость молока будет расти. Почему? Казахстан не производит своих семян, ни кукурузы, ни кормовых трав. Единственные семена, производимые у нас, — это фуражные культуры: ячмень, пшеница и т.д.
Цены на удобрения поднялись резко раза в 2, аналогичная история с гербицидами.
С осени 2021 года по весну 2022 года ценники даже на российскую технику переписывались около 5 раз, в том числе на запасные части. Если говорить о западной технике, ту наибольшую роль играет такой фактор, как курс, который значительно и не один раз менялся.
Сложно сказать, какова будет себестоимость кормов, но повышения цен не избежать. Также нужно понимать, что в структуре себестоимости корма занимают от 50% до 60%.
В целом же считаю, что цена на молоко формируется не за счет себестоимости — она зависит от спроса и предложения.
Если в Казахстане дефицит сырого молока, оно закупается переработчиками по относительно высокой цене, как покрывать себестоимость? На кого в этой ситуации ляжет нагрузка?
— Я думаю, что нагрузка ляжет на конечного потребителя, потому что молоко надо где-то брать. Проблема с сухим молоком уже наблюдается, на него выросла цена и его нет на рынке в необходимом объеме. Большой объем сухого молока поставлялся из Украины и Белоруссии, его логистически сейчас доставить очень сложно.
Заводы будут приобретать молоко у фермеров, даже по завышенным ценам. К сожалению, заводы попадают в «вилку» социальной цены, когда на некоторые группы товаров цены не должна превышать определенных показателей.
У двух заводов есть выход: социальным продуктом признано молоко с жирностью 2,5%. Условно, никто не мешает заводу напечатать новую упаковку, где жирность будет 2,4% — это будет уже не социальный продукт и он никак не будет регулироваться и контролироваться государством. Другое дело, что молока жирностью 2,5% не будет в магазинах либо его количество будет символическим, чтобы оно присутствовало на прилавках 15–20 минут в день.
Какая ситуация с государственным регулированием цен на текущий момент в Казахстане? Как это отражается на рынке? И что делать в такой ситуации?
— В Казахстане не хватает компетенции. Государственные органы должны вмешиваться в рынок, но они должны использовать рыночные инструменты, которые не будут искажать действительность, себестоимость и цены. То, что происходит сейчас, когда государство держит цены на определенном уровне и не дает им подняться выше определенного – это не рыночный метод. В рынке так делать нельзя, потому что заводы, когда им нельзя поднимать цены, а фермеры цену на себестоимость молока поднимают – они прекращают перерабатывать молоко. Это логичная позиция производителей, главная цель бизнеса – работа ради прибыли. Если прибыли нет – зачем что-то производить?
А каким образом регулирование цен происходит?
— Правительство устанавливает цены на социальные продукты. Обычно ориентируются на цену прошлого года, прибавляют какой-то уровень инфляции – так устанавливается цена на предстоящий год.
Дело в том, что в прошлом году цена была неправильная, ее держали искусственно, даже в позапрошлом году некорректные цены были, и так каждый год. Если вдруг заводы пытаются изменить цены, Комитет по регулированию естественных монополий при МНЭ РК. Комитет проводит расследование и штрафует на значительные суммы предприятия, заводы.
Как теоретически можно этого избежать? Как привести государство и бизнес к какому-то общему диалогу?
— Нужно адресно поддерживать малоимущих и социально уязвимых лиц, я это говорю всегда. Математически можно вычислить, сколько, каких товаров и на какую сумму им нужно. Благодаря этому мы можем поднять цену на все остальное, большинство людей могут себе позволить покупать молоко и по 300, 400, и по 500 тенге. Но из-за того, что в Казахстане, может, 1% социально уязвимых людей, мы вынуждены держать цену на молоко крайне низкой.
Единственно верным решением, как я считаю, будет адресная помощь таким людям. Абсолютно точно нельзя регулировать цены на молоко, пусть поднятие цен на молоко регулируется спросом и предложением.
Можно ли сказать, что молоко перестало быть социальным продуктом? Ведь оно дороже всего, что можно произвести.
— Исторически сложилось, что молоко — продукт с неэластичным спросом, оно есть всегда и везде, в рационе практически каждого человека.
Возможно, если молоко станет очень дорогим, оно может выйти из категории социальных продуктов, но не в этом поколении. На данный момент, если завтра молоко будет стоить, условно, 1000 тенге – его будут все равно покупать.
Казахстан остается импортозависимым по некоторым молочным продуктам. На Ваш взгляд, изменение стоимости сырого молока и молочной продукции, которая производится внутри Казахстана, делает внутренний рынок уязвимым?
— Если говорить о молоке и кисломолочных продуктах – это товар достаточно скоропортящийся и далеко его не привести. В структуре нашего холдинга есть завод по производству молока и кисломолочных продуктов. Он находится на севере Казахстана в г. Рудный, мы возим свой продукцию максимум на расстоянии 1000 км в ближайшие города. К примеру, в Алматы мы возим молочные товары длительного хранения. В Казахстан можно привести продукты с Украины, Белоруссии, но только продукты длительного хранения, такие как сыры, йогурты, но они будут довольно дорогими.
Рынок Казахстана защищен, как я думаю, именно длительной логистикой.
Какая цена сырого молока установлена на Вашем предприятии? Без учета НДС.
— Цена за 1 литр молока жирностью 3,5% — от 200 до 210 тенге, а жирностью 3,9% — в районе 230–235 тенге. Это цены за качественное молоко с крупных ферм, с очень низкой соматикой, высоким жиром и стандартной термоустойчивостью.
Также есть молоко, которое закупают у сборщиков, у ЛПХ – такое молоко низкого качества, цена тут совсем другая.
По статистическим данным, объем перерабатываемого молоко в Казахстане составляет 1,8 млн тонн, откуда тогда заявляемые официально 4 млн тонн товарного молока? Что такое тогда товарное молоко?
— Как ране я уже говорил, есть индекс физического объема – это тот показатель, который является ключевым показателем эффективности местных исполнительных органов. Иначе говоря, индекс физического объема должно расти всегда – если он растет, значит, местный исполнительный орган работает хорошо, если он падает – то на местах работают плохо. Вся проблема в том, что собирают всю информацию местные исполнительные органы так, как выгодно им. Поэтому мы имеем очень искаженную картину действительности.
Условно, если взять то молоко, которое мы производим, и разделить на число людей, то у нас потребление молока будет гораздо больше, чем в Европейском Союзе, что не может быть правдой. Здесь нужно навести порядок, один год нужно допустить падение индекса физического объема во всех областях, но только выявить настоящую точную цифру и аккуратно собирать достоверные данные.
Предположение о том, что в Казахстане производится примерно столько же молока, сколько перерабатывается, то есть около 1,8 млн тонн, склонен считать более верным.
Весь объем производимого на Вашей ферме сырого молока перерабатывается в рамках холдинга? Или поставляете сырье на разные площадки?
— Сейчас мы поставляем только на один завод, который входит в один холдинг с нами. Завод называется «Лидер 2010», торговая марка «Село Лесное». Мы поставляем в Костанайскую, Акмолинскую область, г.Нур-Султан и частично некоторые продукты, такие как «Рудненский Тан» и «Рудненский чечил» поставляем в г. Алматы и в Российскую Федерацию.
Про поставки в РФ, сейчас с учетом курса рубля нет ли спроса с точки зрения поставок вашей продукции в ближайшие регионы, граничащие с Казахстаном?
— На рынок РФ очень сложно выйти. Казахстанцам выйти на рынок РФ намного, намного сложнее, нежели производителям из РФ выйти на рынок Казахстана. Дело здесь не только в качестве продукции, но и в защите интересов производителей. В РФ это работа поставлена лучше, чем в Казахстане.
Многим казахстанским компаниям хотелось бы поставлять продукцию в РФ, но есть определенные жесткие требования, которые очень сложно выполнить. К сожалению, из-за такого барьера мы не можем продавать весь излишек нашей продукции в Россию.
А какие это требования? Как РФ защищает интересы производителей? Учитывая ЕАЭС и Таможенный союз, в который входят Казахстаном и Россия.
— Я не большой специалист, но в сфере пищевой безопасности – есть множество различных показателей, лаборатории и методики проверки которых есть только в РФ. Каким-то образом подтвердить или опровергнуть полученные от них данные невозможно. К примеру, наличие антибиотиков, немолочных компонентов, пальмового жира, заменителей молочного белка и т.д. Условно, мы поставляем свою продукцию, местные исполнительные органы в РФ сообщают, что выявили, к примеру, пальмовый жир. Мы опровергаем: нет в составе нашей продукции пальмового жира. В ответ — нашли, и все! Продавать — нельзя. И ничего с этим поделать невозможно.
А как же арбитражные лаборатории, не пробовали пользоваться их услугами в РФ? Или это не работает?
— Наверное, со стороны Казахстана должен быть орган, который будет помогать в решении этих вопросов. Если мы отправляем небольшое количество продукции в РФ, и нам отказывают в реализации товара, проще нам развернутся и найти другое место. Если будет сообщество производителей, которые могли бы сообща доказывать свою правоту, возможно, было бы проще. К сожалению, такой службы или агентства в Казахстане еще нет. На рынок РФ заходить с пищевой продукцией крайне сложно.
