Почему у россиян растет интерес к сельскому хозяйству
Сервисы интернет-объявлений «Юла» и «Объявления ВКонтакте» исследовали интерес своих пользователей к покупке готовых бизнесов. «В апреле этого года спрос на готовый бизнес увеличился на 19% по сравнению с мартом и на 37% по сравнению с февралем», — сообщили аналитики. Самым высоким спросом пользовались готовые бизнесы в сфере сельского хозяйства. В марте спрос на них вырос на 100% по сравнению с февралем, в апреле — на 266% (данных за май пока нет). Для сравнения, количество запросов на производственные предприятия выросло в апреле в сравнении с февралем на 131%, на интернет-компании — на 114%, на точки общественного питания — на 57%. В 2021 году спрос на сельхозпредприятия в феврале-апреле тоже рос, но скромнее — на 170%. В структуре всех объявлений о продаже бизнесов сельскохозяйственные занимают 1%.
В «Авито» также заметили рост интереса, хотя и не такой сильный. По словам руководителя макрокатегории «Готовый бизнес и оборудование» Ильи Дудковского, в последние несколько месяцев они увидели «активный рост интереса к приобретению готового сельскохозяйственного бизнеса в России». В апреле спрос в сфере АПК увеличился на 13% к марту и более чем на 38% к февралю.
Если сравнивать апрель нынешнего года с апрелем 2021 года, то интерес к аграрным компаниям на платформе «Авито» вырос на 44%. «Такой интерес объясняется довольно широким диапазоном входа в этот бизнес, — считает Дудковский. — Сейчас на «Авито» можно приобрети как небольшие фермы стоимостью от нескольких сотен тысяч рублей, так и крупные агрохолдинги стоимостью более миллиарда рублей. В текущей экономической ситуации сельскохозяйственный бизнес воспринимается как наименее волатильный, что привлекает как опытных игроков рынка, которые стремятся расширить текущие мощности, так и новых инвесторов из других отраслей, которые стремятся войти в бизнес с более прогнозируемой доходностью от вложений».
Что продается с использованием сервиса «Объявления ВКонтакте»? Например, подмосковная ферма крупного рогатого скота за 33 млн рублей, мини-ферма с жилым домом в аренду в Куйбышеве за 1 млн рублей. На «Юле» выставлена на продажу перепелиная ферма в Иваново за 500 000 рублей. И на хозяйства есть спрос.
«В 2014 году так же было», — вспоминает президент Ассоциации крестьянских (фермерских), личных подсобных хозяйств и кооперативов Ленинградской области и Санкт-Петербурга Михаил Шконда. Он рассказывает, что его чаще стали спрашивать, как купить ферму или начать свое дело на селе. В кризис [как сейчас во время «специальной военной операции» и под санкциями] всегда такой всплеск интереса.
Вице-президент Ассоциация крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов (АККОР) Ольга Башмачникова отметила в разговоре с Forbes, что «интерес к фермерству у людей есть, однако, АККОР оперирует [ежегодными] данными Росстата, и если будет повышенный спрос на фермерство, это проявится по итогам года». Сейчас появилось немало людей, хорошо заработавших ранее и имеющих накопления. Они думают, куда им вложиться. Финансовый рынок неустойчив, а на продовольствие, очевидно, стабильный спрос. Кто-то может захотеть и инвестировать в небольшой объем сельхозпроизводства, говорит Башмачникова. Кроме того, жизнь в сельской местности может при наличии интернета соединять в себе преимущества деревенского образа жизни и сохранять связь с миром.
«Во времена кризисов сельское хозяйство считается стабильным бизнесом, — рассказывает Forbes главный научный сотрудник Института аграрной экономики и развития сельских территорий Санкт-Петербуржского Федерального Исследовательского центра РАН Давид Эпштейн. — Рублевые цены на ресурсы для производства продуктов поднимались существенно медленнее. Инвесторы хотели куда-то вложить средства — вот и поднялся интерес мелкому и среднему фермерству».
Заметный рост интереса инвесторов к готовым сельскохозяйственным бизнесам подтверждает и бывший глава McKinsey в России и СНГ, а сейчас совладелец российской дочки компании «Маккинзи сиайэс» Яков Сергиенко. Консультанты видят это, общаясь со своими клиентами: как традиционными игроками отрасли, которые расширяют свой бизнес, так и совершенно новыми. Сергиенко утверждает, что «и крупные индустриальные компании, и семейные офисы сейчас инвестируют в сельское хозяйство».
Впрочем, у инвестирования в малый и средний аграрный бизнес сейчас есть серьезные недостатки, считает директор Центра агропродовольственной политики РАНХиГС Наталья Шагайда. Интерес к малому и среднему бизнесам может подпитываться тем, что «растет цена на продовольствие, и конца этому не видно, особенно в связи с эскалацией событий на Украине». Однако здесь есть вопросы, связанные с тем, что покупать. «Да, мы [Россия] крупные экспортеры зерна и подсолнечного масла, — говорит Шагайда. — В прошлом году это были чрезвычайно выгодные бизнесы, и кто же их продаст в такой ситуации? Заниматься молоком — очень тяжелый, долгий и дорогой бизнес, у нас [в России] все еще не получается производить молоко дешевле, чем в странах-основных экспортерах на внешний рынок. По мясу внутри страны рынок уже насыщен, а экспорт относительно небольшой, и конкуренция высокая, так что покупатель должен быть готов повышать эффективность производства, а это не всем по плечу. Картофель, овощи, фрукты — трудозатратные и капиталоемкие продукты, они у нас в России в основном производятся в хозяйствах граждан, и попытки «переселить» их в более современные производства, то есть фермерские хозяйства, вряд ли можно назвать успешными».
О сложностях инвестиций в сельское хозяйство говорит и Сергиенко из McKinsey. «При кажущейся привлекательности, это очень сложная отрасль как с рыночной, так и с производственной точек зрения, — объясняет он. — Непрофессиональные действия очень быстро приводят к потерям капитала, поскольку ни в одной другой отрасли нет такой зависимости от внешних неконтролируемых факторов». Сергиенко говорит о погоде, «на которую вы имеете минимальное влияние», острейшем дефиците кадров (не только квалифицированных, но и рабочего персонала), низком качестве управления на местах, сложности производственного планирования с учетом всех нюансов агротехнологии, высоком уровне хищений и т. д.
Однако экс-глава российского McKinsey отмечает, что у российского сельского хозяйства есть существенный потенциал роста. «Разрыв в урожайности между хозяйствами может составлять два-три раза, — напоминает он. — И процессы по внедрению бережливого производства, которые прошли наши металлурги пять-десять лет назад, в АПК только начинаются. Например, усвояемость растением удобрений составляет порой менее 30-40%, и это огромный технологический вызов — снизить затраты в три раза». Сергиенко напоминает, что «по сути в сельском хозяйстве скомбинированы параметры недвижимости (земля) и продуктов потребительского спроса с минимальной эластичностью спроса к цене — люди всегда будут есть».
Глубинка продолжает манить людей, особенно сейчас. «Нарастают противоречия и конфликты с Западом, в СМИ обсуждают возможность эскалации конфликта вплоть до ядерного, а обычный человек думает: «Куда мне деваться и при этом так, чтобы там было что поесть?» — рассуждает Эпштейн. — В этом смысле удаление дальше ста километров от крупного мегаполиса, например, Петербурга, может быть вариантом выгодного вложения средств».
