Остаться или лишиться бизнеса: выводы из истории с «Балтикой» и «Данон»

И Danone, и Carlsberg после начала конфликта вокруг Украины пытались избавиться от российских активов. Danone проработал как до СВО по октябрь прошлого года, когда заявил, что сократит операции в России. Управление бизнесом было передано местному менеджменту, новые инвестиции в РФ – прекращены.

Затем компания начала поиск покупателя. В числе претендентов назывались «Агрокомплекс» экс-министра сельского хозяйства Александра Ткачева, «Черкизово» братьев Михайловых, «Русагро» бывшего сенатора Вадима Мошковича, «Агранта» миллиардера Сергея Бачина и «ЭкоНива» Штефана Дюрра – крупнейший в России производитель сырого молока.

У Danone в России 13 заводов, основная специализация – молочные продукты глубокой переработки: йогурты, десерты, творожки и т.д. Холдингу принадлежат такие бренды, как «Простоквашино», «Активиа», «Растишка», «Даниссимо», «Тема» и пр. В 2022 году Danone заработал в РФ 93 млрд руб. выручки и 5,5 млрд руб. чистой прибыли.

Carlsberg Group заявила, что уйдет из России, через месяц после начала СВО. Она перестала разливать в РФ собственные флагманские марки пива. В конце июня этого года она сообщила, что подписала соглашение о продаже «Балтики» новому акционеру, которого не назвала.

Закрыть сделку стороны не успели. В частности, ее так и не рассмотрела профильная правкомиссия, без одобрения которой сделка невозможна.

В России у «Балтики» 8 заводов и портфель из 50+ брендов. Самые известные – «Балтика», «Арсенальное» и Zatecky Gus.

«Данон Россия» – крупнейший в нашей стране производитель молочных продуктов. «Балтика» – второй после бельгийско-турецкой AB InBev Efes отечественный производитель пива со сравнимой с последней долей рынка.

Для Carlsberg решение президента – явная неожиданность и шок: заключив сделку, группа до последнего ожидала ОК от правкомиссии, уже принявшей ее к рассмотрению.

В отличие от пивоваренной компании, Danone явно не спешила реализовывать местные активы. Впечатление, что процесс был вялотекущим. Не раз менялась формула ухода – от прямой продажи до создания специального юрлица-покупателя в дружественной стране типа ОАЭ. Нового инвестора французы, скорее всего, так и не нашли.

Передача во временное управление – это фактически национализация, хотя и не прямая: чисто технически иновладельцы продолжают оставаться собственниками. Однако все рычаги по принятию решений – включая участие в голосовании и собрании акционеров – теперь у временного управляющего.

При этом управляющий никак не может распорядиться имуществом: продать, подарить, передать в залог и т.д.

Юристы, публично высказавшиеся о передаче активов обеих компаний, отмечают вероятность срыва сделок по их продаже уже имеющимся претендентам.

В российском АПК, включая пищепром, еще много компаний с владельцами из недружественных стран. Риски введения внешнего управления и в них теперь многократно возрастают.