На 126%. Интервью с Евгением Квардицким, главный ветеринарным врачом и Верой Финогеевой, зоотехником-селекционером колхоза «Заветы Ильича»

DN: Расскажите, пожалуйста, какое у вас поголовье? И какая продуктивность?

ВФ: Фактически за 1 квартал 2017 года мы надоили 1625 кг молока валового надоя, на 1 фуражную корову – 2139 кг. Если делать сравнение с прошлым 2016 годом, то у нас был валовый надой – 1441 кг молока. То есть это на 113% больше к прошлому году. Валовый надой в 2017 году – 2139 кг, в прошлом году было 1896 кг. Это тоже на 113% рост. Приплод у нас к уровню прошлого года на 126% больше.

DN: За счет чего удалось достичь этих показателей?

ВФ: В первую очередь, за счет работы ветврачей. Все более серьезно относятся к своим обязанностям, начиная от первых врачей в родильном отделении. Кроме того у нас повысилась сохранность телят. В том году было 96%, а в этом году – 97%. Это за 1 квартал. Я приведу пример, забегая вперед. Сегодня буквально мы делали отчет по сохранности – у нас 100% сохранность телят, благодаря тому, что приобретен размораживатель (Иглус-2 – прим. ред.). Проводили инструктаж и с ночными, и с обслуживающим персоналом.

DN: Иглус проводил инструктаж?

ВФ: Нет, мы сами. Собираются главный зоотехник, ветврач, и каждый понедельник проводится инструктаж и занятия-беседы. Это важно, чтобы в первую очередь обращали внимание на телёнка, который только появился на свет. Раньше мы размораживали молоко обыкновенным способом – то есть кипятком. Там температурный режим – 60°.

DN: Почему вы решили приобрести размораживатель? Кто-то посоветовал?

ВФ: Сергей Павлович – у него есть еще одно хозяйство во Владимирской области (ПЗ «Илькино» – прим. ред.) . Они его опробовали у себя и получили хорошие результаты. Помимо размораживателя мы приобрели холодильную камеру непосредственно для молозива, которая стоит у нас рядом с размораживателем.

ЕК: Прежде чем замораживать, молозиво проходит проверку на качество. То есть, оно должно быть строго от здоровой коровы. Только после этого замораживаем. Ставится банка молозива, и там хранится. Как только мы видим первые признаки отела, то ставим молозиво размораживаться. Теленок родился – поим. Если у матери молозиво опять нормального качества - опять замораживается для следующего и так по цепочке.

DN: Через какое время после рождения вы кормите теленка?

ЕК: Чем раньше – тем лучше, но не позднее часа.

DN: В «Ока-молоко» (предприятие в Рязанской области – прим. ред.) мне рассказывали о том, что они делают анализ крови теленка в 2 месяца. После приобретения размораживателя улучшились показатели по белку. А вы какие-то сравнения делали?

ЕК: Мы тоже берем сыворотку крови и по рефрактометру смотрим.

DN: То есть вас устраивают показатели сейчас?

ЕК: Видно, что он получил антитела. Значит, выпоили. Молозиво качественное.

DN: Вы сейчас одним размораживателем пользуетесь или планируете еще приобретать?

ЕК: Пока одним. Если будет увеличение поголовья, то, наверное, придется покупать. Пока хватает.

DN: Вы бы стали его рекомендовать коллегам из других хозяйств?

ЕК: Да. Можно.

DN: Никаких проблем, внештатных ситуаций с ним не было?

ЕК: У нас пока не было, слава Богу. Я общался на выставке в феврале.

DN: Agrofarm?

ЕК: Да. И там представители были. Выявили слабые места. А к нам размораживатель пришел уже с устраненными недостатками.

DN: В чем были слабые места?

ЕК: Повороты не срабатывали или какие-то шестеренки механические. Все это исправляли. В «Илькино» были какие-то проблемы, еще с одного хозяйства приходили. Они там сразу все это дело на карандаш взяли. У нас уже шестеренки с пластмассовых на другие какие-то заменили. У нас, слава Богу, пока все работает.

DN: Какие главные факторы для обеспечения здоровья теленка?

ЕК: Своевременная выпойка, нормальный прием отела без всякого родовспоможения, выпаивать качественным молозивом. И, соответственно, кормление в запуске – это к отелу.

DN: Мне бы хотелось про кормление поговорить. Как оно у вас организовано? Вы закупаете корма в том числе?

ЕК: Мы ничего не закупаем. Это в «Илькино» все закупают. Сенажи, силос, сено – все это мы производим сами. Зерно тоже свое. То есть, если закупаем, то это какие-то добавки, премиксы. Но кормоцех и зерносмесители – все это в «Илькино». Мы купили - и по потребности, сколько нам нужно, хранится все там, смешивают там. Нам все это привозят.

ВФ: У нас для телят то же самое: непосредственно в Илькино готовят стартерный и предстартерный прикорм для молодняка. Это тоже надо отметить. Раньше все закупалось.

DN: Раньше и в «Илькино» закупалось? Сейчас и для себя, и для вас делают?

ЕК: Да. Сейчас практически мы как одно целое. Нас руководитель так ведет.

DN: У вас голштины?

ЕК: Нет, у нас черно-пестрые. Свой скот, ничего не привозили. В этом году будем закупать семя в Америке и голштинизировать.

DN: Непосредственно в Америке или через посредника?

ЕК: У американской фирмы, работаем через нижегородскую «Молочную Генетику». На выставке «Золотая осень 2016» нас отметили золотой медалью по черно-пестрой. Сейчас решили, что для черно-пестрой породы мы подошли к порогу.

DN: Максимума достигли?

ВФ: Да. И по продуктивности, и генетику тоже нужно менять.

ЕК: Сейчас будем голштинизировать. Семя американское, продает нижегородская фирма «Молочная генетика». Будем сейчас с ними работать, договор уже заключили.

DN: То есть, у вас уже в этом году процесс начнется?

ВФ: Мы уже начали. Мы до этого работали с Ногинском, 3 месяца отработали с Ногинском, а сейчас 50 на 50 пока работаем с Нижним Новгородом вот, «Молочная Генетика», и с Ногинском.

ЕК: Сразу нельзя перейти, все бросить. Нужно плавный переход такой делать.

DN: Почему нижегородская компания? Alta Genetics не рассматривали?

ЕК: Не знаю. Были на семинаре каком-то, собирали в Рязани. Нам понравилось.

DN: «Илькино» с Alta, вроде, работает.

ЕК: Нет, они тоже там. Они тоже начинают, месяц как перешли. Конец 2018-2019 гг. будет видно, какие телята.

DN: Евгений Викторович, вы как ветврач, наверное, знаете о состоянии копыт. Улучшилось ли состояние после того, как положили резиновое покрытие на проходы, на лежаки?

ЕК: Значительно улучшилось, как бы только не сглазить. С болезнями конечностей у нас проблем практически нет. Хотелось бы и секции, и проходы застелить резиновыми покрытиями, но это финансовый вопрос.

DN: Навозные проходы у вас бетонные?

ЕК: Да.

DN: Лежаки только, получается?

ЕК: Да. Накопитель, наверное, тоже будем делать.

ВФ: В накопителе уже есть. У нас есть в галерее и в накопителе. Если бы это не сделали, то было бы сложновато. Мы обрабатываем мы копыта раз в полгода. И у нас даже, по-моему, 3% нет заболеваний.

ВФ: 1,4% или 1,7%.

DN: Без резины у вас же стоял здесь скот?

ЕК: Да.

ВФ: У нас сложности были. Когда коровы идут по галерее и непосредственно в накопителе, стоять им приходится большой период времени. Пока первая подоилась, другая стоит. Больше часа, там 45 минут. Там же пол неровный был, зигзагами. Представьте себе: постоять на неровной поверхности такой период времени.

ЕК: Из-за это были стрессовые ситуации и травматизм.

 У них это резиновое покрытие, как и любое другое, оно создает постоянные условия пастбища.

DN: По производству молока какие вы показатели ожидаете по итогам года? Есть у вас план?

ВФ: 8400 кг мы на одну фуражную надаиваем. Соответственно и валовый надой мы увеличиваем на полтонны больше к прошлому году. Например, в прошлом году у нас было 6413 кг, вот наметили 6447 кг, по-моему. Соответственно, будет увеличиваться на одну фуражную.

DN: Не могу не спросить о ситуации с ящуром. Как вы думаете, почему, с учетом того, что Россия признана свободной от ящура, произошла вспышка именно во Владимирской области.

ЕК: В близости есть институт (Федеральный центр охраны здоровья животных – ФГБУ «ВНИИЗЖ» в Юрьевце – прим. ред.). В прессе писали, что было несоблюдение санитарных зон. Зона буферная 30 км, а он, по-моему, на 29-м.

DN: То есть совсем близко?

ЕК: Этот научно-исследовательский институт – у него ограничение 30 км. А здесь получилось 29 км. Вот одна из причин. Может быть, в вентиляции или какие-то в институте огрехи были. Опять они мне скажут: они же монополисты. Мне кажется, еще в Новосибирске такой институт и в Казахстане. Вот три их на Советский союз. Сейчас он здесь остался.

DN: А у вас в связи с этим не было никаких вакцинаций после эпидемии?

ЕК: У нас не было. В «Илькино» были.