Интервью с Владимиром Корсуном, генеральным директором ОАО «КАРАТ»

На сегодня компания состоит их трех предприятий. Головное – Московский завод плавленых сыров – находится в Москве, где мы производим плавленые, творожные, домашние и свежие сыры. Это высокомодернизированное предприятие, очень современное и очень конкурентоспособное на сегодня. Второе предприятие находится в Краснодарском крае – сырный комбинат Калининский. Тоже очень сбалансированное предприятие. Третье предприятие – Сызраньский молочный комбинат. Сейчас мы переделываем его из ориентированного на выработку цельномолочной продукции в сыродельный. Там смонтирована одна из самых современных сыродельных линий. Для пуска не хватает где-то миллионов двести.

Двенадцатый год мы прошли неплохо. К сожалению, в конце 12-го года у нас банки забрали много кредитов. Влить обратно не получилось. Была потеря оборотных средств, начались проблемы с закупкой сырья и мы просто упали в обороте. 

Мы очень сильно оптимизировались за этот 2013 год– это сыграло свою роль. Затраты уменьшились в разы. Мы, в принципе, достойно закроем год, хотя объемы очень чувствительно упадут. 

Сызраньский же стоит у нас на модернизации. Из-за того, что упали обороты, мы не смогли запустить его. Сейчас мы с банками ведем переговоры, чтобы нам эти средства выделили на завершение и на дополнительное вливание в «оборотку». Думаю, что в ноябре-месяце мы этот процесс закончим. 

На этот комбинат нам достаточно 120-140 тонн молока. 

Да. Это на основное: на творожные, домашние и свежие сыры. А для плавленых сыров мы закупаем твердые сыры, творог, сухое молоко. С этим проблем нет. 

Нет. Нам сегодня молока катастрофически не хватает. Сегодня у нас есть только 50 тонн сырья. Нам нужно еще минимум 70 тонн молока в день.

Качество как раз повысилось. Сегодня молоко гораздо лучше того, что было лет 5 назад. Мы уже отобрали себе производителей. Когда в начале года и летом у нас были проблемы с «обороткой», мы упустили своих поставщиков – они ушли к другим. Сегодня деньги уже есть, но поставщики возвращаются тяжело.

Плюс – пик нехватки молока. Я думаю, он связан с текущим периодом: раз в два года происходят такие молочные кризисы. Считаю, что скоро ситуация наладится. Еще месяца полтора-два. Как только на рынок пойдет более дешевое сухое молоко - а на Чикагской товарное бирже уже фиксируют падение цены – сразу станет хватать и сырого молока.

Абсолютно верно. Я думаю, это собьет пик цены. 

Я думаю, что да. Во время прошлого весенне-зимнего периода молока всем хватало. Здесь два нюанса: у нас уже нет такой сезонности, как она была лет семь назад, она почти сгладилась. Если раньше летом было за 100% производства, а зимой только 20%, то сейчас сезонное колебание производства лежит в пределах 40-60%. Хозяйства сдвинули отелы, у них по году одно и то же количество молока. 

Играет в основном сухое молоко. Только оно станет дешевле – все цельномолочники станут из сухого молока делать питьевое молоко и кефиры, сразу появятся излишки сырого молока. Если сырое молоко дешевле, чем сухое, то идет спрос на него. 

В основном, высший. Мы за первый сразу занижаем цену, а за высший сорт сразу 15% даем. Плюс белок и прочие показатели – чувствительно получается. 

Я поддержал эту идею, потому что нам нужно только молоко высшего сорта. Продукт получается совершенно другого качества. Он становится более конкурентоспособным, чем импорт: он свежий и сделан из качественного молока. Я думаю, что это очень-очень правильный ход. 

Мы подсчитали, что у нас прибыль от более качественного молока получается выше. Может быть, для питьевого молока это не играет такой роли. Неизвестно, какой белок и жир в пакетированном молоке – выпил и выпил. С сырами так не выходит. Или из тонны молока, грубо говоря, у нас получится сто килограмм сыра или пятьдесят – вот в чем разница. Когда с первого сорта получается пятьдесят, а с высшего – сто, мы пересчитываем и даем цену. Производитель молока получает на 20% стоимости выше, и мы выход готовой продукции получаем на 20% выше. Плюс – качество продукта. Продукт достоин того, чтобы выставить его по более высокой цене. 

Именно это даст лучшую конкуренцию! С качественного молока – более качественный сыр. И это выше конкуренции, так как ты на месте делаешь все. В конечном счете наш сыр получается вкуснее. Если наш Российский сыр сравнивать с Тильзитером (а это одни технологии, просто у них он по-другому называется), то наш сыр из качественного молока будет намного лучше. 

- Предпочтение отдаем сухому молоку белорусских производителей, отличается высоким стабильным качеством.

Творожные сыры, свежие сыры имеют очень хорошую перспективу. Чтобы его везти оттуда и на таможне стоять, надо что-то добавлять, иначе не доедет. Здесь импорт не сможет конкурировать с нами, если будет качественное молоко. Для домашнего сыра нужно только молоко высшего сорта. 

Что нам мешает стать конкурентоспособными в сыроделии – это НДС. Это единый сельхозналог, где нет возврата НДС, и мы по молоку всегда на 10% дороже. Я говорил и еще раз говорю, что это заложили – сознательно-несознательно, – но бомбу под наше сыроделие. Именно после введения единого сельхозналога, где для переработки (сыроделия) отменили возврат НДСа, сыроделие стало неконкурентоспособным и стало сдавать свои позиции. Именно после этого момента столько сыродельных заводов и комбинатов у нас закрылось. 

Очень дорогое сырье. Просто сыроделы не конкурентоспособны. Я думаю, что это было заложено значительно раньше, а не в 13-м году. Например, с НДСом уже тянут-тянут: пока сырье было дешевое - переработчики еще держались, а когда цена выросла на 50-70% - сыр настолько не поднимешь. В итоге не выдержали конкуренции, не хватило запаса прочности. 

Надо не забывать, что кредиты за границей у них максимум под 5-7%. Когда нашим дают минимум под 12%, то съедается вся прибыль. Я не знаю, почему у нас так лелеют банки. Говорят, что это кровеносная система. Но если этой кровеносной системе не будет по чему течь, то я не знаю, куда они будут эту свою финансовую кровь направлять. Импортные компании все равно все будут кредитоваться в зарубежных банках. Наших делают просто неконкурентоспособными. Я не понимаю, почему это решают так долго. Очень долго. Надо, чтобы отрасль провалилась до основания, а затем вливать миллиарды, чтобы все вытаскивать назад. 

Нет регулирования отрасли. Я все-таки надеюсь, что Таможенный союз более грамотно работает, чем наши: белорусы это отслеживают. Для них это экспортный товар и они за ним следят. Казахи только начинают, но уже тоже отслеживают. Я считаю, что белорусы могут более-менее порядок нам навести в молочке. 

Я считаю, что да. Хотя бы есть со стороны Белоруссии люди, которые думают о молочной отрасли. Я бы сказал так: трезво думают, думают с точки зрения конкурентоспособности. Не то чтобы прикрываться только цифрами из докладов: плохие прятать, хорошие показывать. 

Я просто вижу, как они работают. Если что-то куда-то падает, то они сразу вводят или снимают пошлины. Я считаю, что Таможенный союз идет молочной отрасли на пользу. 

Я думаю, что поможет. Сами мы этого не сделаем. То, что мы приняли единый сельхозналог, который просто убил переработку и в особенности сыроделие наше, - я думаю, Белоруссия бы этого не допустила. Они понимают, что нужно не просто произвести, но и продать.

Когда я спрашивал у наших депутатов, зачем они это сделали, то они отвечали: «Переработка и так жирует. Надо поднять производителей молока». Мы подняли. На самом деле, где образуется прибыль – там сразу двигается все. Вижу: крупные производители молока уже начинают свои мини-заводики строить. Потому что у них есть прибыль от производства молока. Им и дотацию дают на производство молока. На них просто золотой дождь посыпался в виде цены в этом году! Они снимают сверхприбыли, зарабатывают колоссально. Они будут вкладывать в переработку. Хотя и крупными переработчиками они не станут, но на мелком уровне будут конкурировать.

Он в том курсе, насколько ему докладывают. Там забот – ого-го. Вникать… Как ему доложат – так он и принимает решение. Все очень зависит от тех людей, которые ему докладывают о ситуации: это все его заместители, министры. Они должны истинную картину выкладывать и отстаивать свои позиции. Именно они. 

Если честно – не знаю. Мне нравится, что субсидирование поддерживает производство высшего сорта. То, что Лабинов предлагал, мне, по большому счету, нравится. Это какие-то попытки стимулировать производителей молока. По производству молока делается немало. Я думаю, что после этого года будет еще больше желания строить фермы и расширять, потому что они зарабатывают там колоссальные деньги. Я думаю, основную часть денег, которые они сейчас получают, они будут вкладывать в модернизацию и развитие всего. 

А переработку молока – у меня такое ощущение – просто сдали иностранцам. Вот это мое мнение. Вимм-Билль-Данн разрешили продать, Юнимилк продали. Решили, что, пускай, переработку восстановят за счет импорта. Ну а наши… кто потолковее – тот выживет. Я имею ввиду сыроделие. 

В первичку – да, вкладываются. Я думаю, что молоко на самом деле растет у нас, просто много очень кривых цифр было с приписками.

Да, сейчас выравнивают. На самом деле сейчас производство растет. 

Я думаю, что цена на молоко пойдет вниз после Нового Года. Переработка начнет восстанавливаться. Сильно, наверное, опять выиграют те крупные структуры, у которых было финансовое плечо сильное. Где-то они даже в убыток ещебольше заняли полки, сдвигать оттуда будет тяжелее.

По такой цене сушить очень дорого. Цена упадет, и станет выгодно сушить.

Я не знаю. Я могу говорить только про сыроделие. В сушке примерно такая же ситуация. Качественного молока стало гораздо больше. Я думаю, процентов 60-70% товарного молока хорошего качества. Это однозначно. Все равно все тянутся. Я считаю, что вот этот нюанс, чтобы государство платило за вышку больше, - абсолютно правилен. Можно спорить, можно ругаться. Но ведь мы сами платим за вышку больше, правительство еще сильнее это стимулирует. Я понимаю, что более простым хозяйствам сложнее подтягиваться к требованиям. Весь вопрос – как и чем ты кормишь корову, вручную или машинами доишь. В домашних условиях ведь корова дает очень хорошее молоко, потому что ты за ней смотришь. Многие фермы еще несколько лет назад возили нам молоко с 2,8-2,9 белком. Мы ругались, но выхода не было. Потом как-то незаметно мы надавили – не будем платить, - дали договоры за вышку на 15%, за белок и жир еще доплата. И вдруг как-то у них постепенно пошло молоко с белком 3,2, с жиром под 4%, хоть они, как доили свои 5 тонн, так и доят. Качество молока стало другое. Я двумя руками за все это. Производители получают вдвойне: и от нас надбавку, и еще и дотацию. Ничто так не заставит меняться как заработок. 

Власть приветствует нашу работу, особенно не мешает. Есть программы для модернизации с компенсациями. В основном все зависит от нас. Для государства главное – не вмешиваться и создавать конкурентоспособный климат. 

Почему я говорю, что Таможенный союз поддерживает? – Я вижу, что там пошло регулирование рынка, пускай внутреннего. Как бы ни говорили о белорусах, этим в основном занимаются они. Для них это валютный продукт. Для них очень важна конкурентоспособность. 

Они как вложились в молочку – посмотрите, - их мало кризис задевает. Так, как принимаются решения в Таможенном союзе – раньше так быстро не принимались в России. 

Раньше я говорил, что нашим выгодно не поднимать молочку, а иметь на таможне свою контору, которая с импорта будет снимать свою прибыль. Зачем им помогать нам, производителям? Он себе там насобирает больше. Когда общий Таможенный союз, это звено отпадает, и больше идет защита своего рынка. 

Да, немного участвовал. 

Нет, честно говоря, особо нет. Все принималось более-менее сбалансированно. Спорили больше белорусы и казахи. Суть не в этом. Суть в конкурентоспособности продукта. Это должно лечь в основу. А все остальное – от нас самих.

Когда мы зарабатывали – мы вкладывали в модернизацию. Если тебя лишают заработка, то ты уже не будешь вкладывать в модернизацию, будешь стагнировать. Вот стали они на производстве молока зарабатывать, полился на них этот золотой дождь – они, смотрите, стали заводики ставить. Не знаю, насколько это правильно, потому что рынок сейчас глобальный, и со своим мелким заводом ты будешь на местном рынке сидеть. Кому-то этого достаточно.

В Дмитровском районе ребята построили ферму – видят, что заработок идет, и уже строят заводик. Хотя они считают, что это может быть не до конца правильно: своего молока им станет не хватать, и придется скупать чужое. 

В Белоруссии вот этого нет. Я скажу, почему. Потому что там есть Государственная программа. Подобное есть в Новой Зеландии, в Америке, везде. Там рассматривают все от производства молока до его продажи, изучают, где есть сверхприбыль, и приблизительно регулируют весь процесс, чтобы производство, переработка и торговля зарабатывали. У нас это брошено на самотек. 

Сегодня есть дефицит молока. Не нужна своя переработка, потому что ты не продашь еще больше, нужны технологии очень сильные. Это довольно затратно и не всегда окупается. Завтра нас закидают дешевым сухим молоком, сырое будет невостребовано, цена упадет. Здесь нужны государственные механизмы. Почему Таможенный союз это будет делать? - В Америке, Новой Зеландии и других странах подобные программы очень хорошо работают, контролируют рынок, задействуют защитные меры. Они просто не позволили бы зайти сюда такому количеству сухого молока, которое могло бы обвалить рынок. А у нас оно зайдет. Если бы все эти процессы регулировать… Так же и сыроделие можно регулировать. Видят, что более дешевый сыр начинает давить на нашу рентабельность – все, где-то надо ему заслон поставить или помочь дотацией. Здесь много рычагов, они неоднозначны. 

Процесс должен быть регулируемый, он не должен быть на самотеке. Особенно на молочном рынке. Корову надо кормить и доить каждый день. Это должно происходить ровно и плавно. Недопустимо позволять такие скачки на рынке. 

Я не из благородства все это говорю. Я только жду, что цена уже должна упасть: невозможно загонять ее так высоко, ведь падает покупательская способность. 

Все эти процессы регулируются. Стоимость молока нужно опустить до разумных пределов, чтобы и производитель зарабатывал, и переработчик, и торговля. Должен быть сделан какой-то баланс производства и потребления в стране. Сколько мы должны произвести? Сколько мы потребляем? Сколько мы делаем сами? Сколько мы импортируем? И надо этого баланса как-то придерживаться. 

Ну да, производитель молока сейчас заработает. Убили всю переработку мелкую, останутся только крупные западные компании. Сейчас сухого молока подтащат – убьют производство молока. 

Я вижу, как они убивают наших. Они тем, кто возит нам молоко, дают более высокие цены, чтобы загонять все выше и выше, чтобы ты стал неконкурентоспособным и ушел с рынка и полки. Они уже диктуют условия и потом понизят и того, и другого. И они этим очень хорошо пользуются. Я никогда не забуду, как Danone убивал в Истре завод детского сухого питания. 20 хозяйств возили туда молоко, а Danone каждую неделю на рубль больше им предлагал. Завод вынужден был давать эту стоимость, но потом стал убыточным и провалился. Как только завод стал убыточным, туда пришел Danone, от всех хозяйств отказался вообще, стал возить туда сухое молоко и пальмовые жиры, поставил туда свою сушку. Им уже наши колхозы не понадобились. Такую тактику они и сейчас применяют против многих. Своим поставщикам они платят 19 рублей за литр, а нашим – 22-23 рубля. 

Второй – однозначно. Нельзя идти в дешевую нишу и в ней одной сидеть. Как только цена начинает расти – вы не успеваете перестроиться и становитесь убыточным. Должен быть и дешевый продукт, и средний, и дорогой брендированный. Нужно иметь свое лицо и свой бренд. Если ты на него насобираешь лояльного покупателя, то он потом и по более дорогой цене будет брать. Нельзя многим делать один и тот же продукт: они просто поубивают друг друга. 

Никакое. Все абсолютно зависит от защиты и регулирования рынка. Может, мы и подписали чего лишнего. Да, снизили пошлины – и это влияет. Ну поднимите в другом месте чем-то. Все зависит от того, как поведет себя государство в этой ситуации. Много можно найти рычагов. 

Я помню, в конце 90-х – начале 2000-х годов, когда нам гнали на рынок продукты из Европы и Америки, дотированные на 75%, - там же не было ВТО. Просто убивали наш рынок. Тогда надо было накормить: ну везите хоть чего. Им дали зеленую улицу. Они захватывали рынок. Дефолт немного остудил их, дал возможность нашим выжить. 

Один вопрос – это конкурентоспособность нашего рынка. Выгодно или не выгодно у нас производить? Почему? Нужны сравнения: произвести сыр у нас стоит столько-то, у них - столько-то. Там государство помогает столько-то, в другом месте - столько-то. Возврат пошлины идет на столько-то. Когда сравнивают по климатическим условиям – это все ерунда. Я вам скажу, у нас очень хорошее лето, влаги хватает, всего хватает. Мы кормов заготавливаем ого-го!

Абсолютно верно! Сейчас почти все коровы стоячие, что называется: возьмите Германию, там животные на поля всю жизнь не выходят, в этих фермах стоят. 

Я бы только выравнивал уровни поддержки – и больше ничего не надо. Это и есть регулирование рынка. Я надеюсь, что Комиссия Таможенного союза именно этим будет более-менее серьезно заниматься. 

Я не скажу, что мы очень сильно от Белоруссии отличаемся. Почему там молоко дешевле? Ну и разберитесь, почему. Корова там так же ест все то же самое. Там на два градуса теплее, но это не играет абсолютно никакой роли. У них сильнее засухи могут быть, чем у нас. 

При союзе белорусы производили мизер молочки. А потом влились по себестоимости и всему остальному – и страна стала чуть ли не лидирующей в мире. 

Эти сравнения надо выносить на обсуждение общественностью и говорить, что у нас не выгодно делать то-то, потому что… Будем делать или нет? Нужно стране сыроделие или не нужно? 

Если у них сильнее господдержка, то я бы все время ставил вопросы, почему мы не делаем заслонов таможенных?

Я помню, как ЕС толкал к нам на рынок Прибалтику. Вот они вошли в союз и хотели свою продукцию кинуть туда – им не дали. Евросоюз перевооружил их, дал длинных денег по десятилетним кредитам под три процента, что ли. Потом видят – некуда девать продукцию, потому что она вышла дорогая. Тогда им дали дотацию 30%, а в некоторых местах она доходила и до 50%, чтобы они повезли товар в Россию. Когда у них все это получилось, они сказали: «А! Вот теперь мы конкурентоспособны!», - и направили весь рынок к нам. Если бы наши контролировали ситуацию, увидели, что им дали дотацию 30% - поставили бы пошлину 30%.

Я был сначала в одном союзе, сейчас уже в другом. Из первого ушел в свое время потому, что там лоббировали интересы только Вимм-Билл-Данна и Юнимилка. Никакой поддержки нашему сыроделию просто не было. Мы искали что-то другое и вошли в СОЮЗМОЛОКО. Там тоже сыроделие ну никак не поддерживается. Я там боролся за то, чтобы отменить единый сельхозналог, убрать НДС. Я очень много сил приложил, вышел на очень высокие уровни: и на Думу, и на администрацию президента. Когда я стал доверенным лицом Владимира Владимировича перед выборами, решил, что вынесу этот вопрос на встрече с ним. Нужно было подписать только от СОЮЗМОЛОКО просьбу о снятии НДСа. Даниленко обещал, но не подписал это письмо. Я понял, что этот вопрос им абсолютно неинтересен, и очень охладел к союзу. Мы просто впустую ходим на собрания, нам говорят одно, а делают совершенно другое. 

Мне очень хотелось бы, чтобы между союзами не было войны. Мне бывает очень противно. Придешь на собрание, а там только обсуждают Лабинова и Даниленко, кто что сказал, вместо того, чтобы думать, что надо сделать. Мне хотелось бы, чтобы они в какой-то мере объединились и работали на одну программу. Сейчас каждый из них тащит одеяло на себя. 

Хотя некоторые вещи для производителей молока они продвинули неплохо, но для переработки, в том числе для сыроделия, ничего не сделали. Не делают и не будут делать – это я уже вижу. Сейчас собрания – как тусовка: прийти, посмотреть, чем люди дышат.  Бедным сыроделам возвращаться назад в РСПМО? Или что-то свое создавать? Даже не знаю.

Очень энергичная женщина. Я ее знаю хорошо. Думаю, что что-нибудь пробьет. Если ее правильно будут направлять, чтобы ее не занесло. Но энергии у нее много. Она очень пробивная. Я думаю, что Людмила Николаевна многого добьется. Она женщина – результат. Я считаю, что это правильный выбор. Надо с ней встретиться, поговорить.

Я думаю, все отлично будет.